Неточные совпадения
— Теперь дело ставится так: истинная и вечная мудрость дана проклятыми вопросами Ивана Карамазова. Иванов-Разумник утверждает, что решение этих вопросов не может быть сведено к нормам логическим или этическим и, значит, к счастью, невозможно. Заметь: к счастью! «Проблемы идеализма» — читал? Там Булгаков спрашивает: чем
отличается человечество
от человека? И отвечает: если жизнь личности — бессмысленна, то так же бессмысленны и судьбы человечества, — здорово?
Иноков постригся, побрил щеки и, заменив разлетайку дешевеньким костюмом мышиного цвета, стал незаметен, как всякий приличный
человек. Только веснушки на лице выступили еще более резко, а в остальном он почти ничем не
отличался от всех других, несколько однообразно приличных
людей. Их было не много, на выставке они очень интересовались архитектурой построек, посматривали на крыши, заглядывали в окна, за углы павильонов и любезно улыбались друг другу.
Было уже довольно много
людей, у которых вчерашняя «любовь к народу» заметно сменялась страхом пред народом, но Редозубов
отличался от этих
людей явным злорадством, с которым он говорил о разгромах крестьянами помещичьих хозяйств.
Вполголоса, скучно повторяя знакомые Климу суждения о Лидии, Макарове и явно опасаясь сказать что-то лишнее, она ходила по ковру гостиной, сын молча слушал ее речь
человека, уверенного, что он говорит всегда самое умное и нужное, и вдруг подумал: а чем
отличается любовь ее и Варавки
от любви, которую знает, которой учит Маргарита?
— О, нет! Это меня не… удовлетворяет. Я — сломал ногу. Это будет материальный убиток, да! И я не уйду здесь. Я требую доктора… — Офицер подвинулся к нему и стал успокаивать, а судейский спросил Самгина, не заметил ли он в вагоне
человека, который внешне
отличался бы чем-нибудь
от пассажира первого класса?
Но это воспоминание, возникнув механически, было явно неуместно, оно тотчас исчезло, и Самгин продолжал соображать: чем
отличаются эти бородатые, взлохмаченные ветром, очень однообразные
люди от всех других множеств
людей, которые он наблюдал? Он уже подумал, что это такая же толпа, как и всякая другая, и что народники — правы: без вождя, без героя она — тело неодухотворенное. Сегодня ее вождь — чиновник охранного отделения Сергей Зубатов.
Лоскутов уезжал на прииски только на несколько дней. Работы зимой были приостановлены, и у него было много свободного времени. Привалов как-то незаметно привык к обществу этого совершенно особенного
человека, который во всем так резко
отличался от всех других
людей. Только иногда какое-нибудь неосторожное слово нарушало это мирное настроение Привалова, и он опять начинал переживать чувство предубеждения к своему сопернику.
Странно устроен
человек… Бивак этот ничем не
отличался от других биваков. Та к же он был под открытым небом, так же около односкатной палатки горел костер, так же кругом было мокро и сыро, но тем не менее все чувствовали себя так, как будто вернулись домой.
Было бы ошибочно относить этих
людей к какой-либо особой народности и отделять их
от прочих гольдов. В антропологическом отношении они нисколько не
отличались от своих соседей — рыболовов, расселившихся по Уссури. Отличительной особенностью их была страсть к охоте.
Это новое во мне то, чем я
отличаюсь от них, — равноправность любящих, равное отношение между ними, как
людьми, и
от этого одного нового все во мне много, о, много прекраснее, чем было в них.
И заметьте, что это отрешение
от мира сего вовсе не ограничивалось университетским курсом и двумя-тремя годами юности. Лучшие
люди круга Станкевича умерли; другие остались, какими были, до нынешнего дня. Бойцом и нищим пал, изнуренный трудом и страданиями, Белинский. Проповедуя науку и гуманность, умер, идучи на свою кафедру, Грановский. Боткин не сделался в самом деле купцом… Никто из них не
отличился по службе.
У русских моральное сознание очень
отличается от морального сознания западных
людей, это сознание более христианское.
Находятся Кресты на реке Такоэ, как раз при впадении в нее притока; почва — суглинок с хорошим налетом ила, урожаи бывают почти каждый год, лугов много, и
люди, по счастью, оказались порядочными хозяевами; но в первые годы селение мало
отличалось от Верхнего Армудана и едва не погибло.
Арестантское платье
отличается рутинным, неуклюжим покроем, который стесняет в движениях рабочего
человека, и потому во время нагрузки парохода или на дорожных работах вы не встретите каторжного, одетого в длиннополый армяк или халат; но неудобства
от покроя на практике легко устраняются продажей и меной.
Сродного сословия
людей в курортах почти нет, ибо нельзя же считать таковыми ту незаметную горсть туземных и иноземных негоциантов, которые торгуют (и бог весть, одним ли тем, что у них на полках лежит?) в бараках и колоннадах вдоль променад, или тех антрепренеров лакейских послуг, которые тем только и
отличаются (разумеется, я не говорю о мошне)
от обыкновенных лакеев и кнехтов, что имеют право громче произносить: pst! pst!
— «Давно мы не приступали к нашему фельетону с таким удовольствием, как делаем это в настоящем случае, и удовольствие это, признаемся, в нас возбуждено не переводными стихотворениями с венгерского, в которых, между прочим, попадаются рифмы вроде «фимиам с вам»; не повестью госпожи Д…, которая хотя и принадлежит легкому дамскому перу, но
отличается такою тяжеловесностью, что мы еще не встречали ни одного
человека, у которого достало бы силы дочитать ее до конца; наконец, не учеными изысканиями г. Сладкопевцова «О римских когортах»,
от которых чувствовать удовольствие и оценить их по достоинству предоставляем специалистам; нас же, напротив, неприятно поразили в них опечатки, попадающиеся на каждой странице и дающие нам право обвинить автора за небрежность в издании своих сочинений (в незнании грамматики мы не смеем его подозревать, хотя имеем на то некоторое право)…»
Я встал и поклонился ему, но Ивин, у которого было три звезды на зеленом фраке, не только не ответил на мой поклон, но почти не взглянул на меня, так что я вдруг почувствовал, что я не
человек, а какая-то не стоящая внимания вещь — кресло или окошко, или ежели
человек, то такой, который нисколько не
отличается от кресла или окошка.
Я знал этих
людей во второй период жизни у чертежника; каждое воскресенье они, бывало, являлись в кухню, степенные, важные, с приятною речью, с новыми для меня, вкусными словами. Все эти солидные мужики тогда казались мне насквозь хорошими; каждый был по-своему интересен, все выгодно
отличались от злых, вороватых и пьяных мещан слободы Кунавина. Больше всех мне нравился тогда штукатур Шишлин, я даже просился в артель к нему, но он, почесывая золотую бровь белым пальцем, мягко отказал мне...
Вскоре дверь за нею захлопнулась, и дом старой барыни, недавно еще встревоженный, стоявший с открытою дверью и с
людьми на крыльце, которые останавливали расспросами прохожих, опять стал в ряд других, ничем не
отличаясь от соседей; та же дверь с матовым стеклом и черный номер: 1235.
Но тем-то и
отличается христианское исповедание
от языческого, что оно требует
от человека не известных внешних отрицательных действий, а ставит его в иное, чем прежде, отношение к
людям, из которого могут вытекать самые разнообразные, не могущие быть вперед определенными поступки, и потому христианин не может обещаться не только исполнять чью-либо другую волю, не зная, в чем будут состоять требования этой воли, не может повиноваться изменяющимся законам человеческим, но не может и обещаться что-либо определенное делать в известное время или
от чего-либо в известное время воздержаться, потому что он не может знать, чего и в какое время потребует
от него тот христианский закон любви, подчинение которому составляет смысл его жизни.
Мнение это совершенно ошибочно. Христианское учение и учение позитивистов, коммунистов и всех проповедников всемирного братства
людей, основанное на выгодности этого братства, не имеют ничего общего между собой и
отличаются друг
от друга в особенности тем, что учение христианское имеет твердые, ясные основы в душе человеческой; учение же любви к человечеству есть только теоретический вывод по аналогии.
Учение Христа тем
отличается от прежних учений, что оно руководит
людьми не внешними правилами, а внутренним сознанием возможности достижения божеского совершенства. И в душе
человека находятся не умеренные правила справедливости и филантропии, а идеал полного, бесконечного божеского совершенства. Только стремление к этому совершенству отклоняет направление жизни
человека от животного состояния к божескому настолько, насколько это возможно в этой жизни.
Но приобреталась ли власть образованием нового войска, наследством, или выбором,
люди, посредством войска имеющие власть, ничем не
отличались от других
людей и потому точно так же, как и другие
люди, были склонны не подчинять свои интересы интересам совокупности, а, напротив, имея в своих руках возможность это делать, были более склонны, чем все другие, подчинять общие интересы своим.
Психология Пепки
отличалась необыкновенно быстрыми переходами
от одного настроения к другому, что меня не только поражало, но до известной степени подчиняло. В нем был какой-то дремавший запас энергии, именно то незаменимое качество, когда
человек под известным впечатлением может сделать что угодно. Конечно, все зависело
от направления этой энергии, как было и в данном случае.
А главное, что носил с собою Зотушка, как величайшее сокровище, — это была полная незлобивость и какое-то просветленное смирение, которым он так резко
отличался от всех других мирских
людей.
С первого взгляда можно было принять всю толпу за шайку разбойников: большая часть из них была одета в крестьянские кафтаны; но кой-где мелькали остроконечные шапки стрельцов, и
человека три походили на казаков; а тот, который вышел вперед и, по-видимому, был начальником всей толпы,
отличался от других богатой дворянской шубою, надетою сверх простого серого зипуна; он подошел к Юрию и спросил его не слишком ласково...
Люди, имеющие служебное, деловое отношение к чужому страданию, например судьи, полицейские, врачи, с течением времени, в силу привычки, закаляются до такой степени, что хотели бы, да не могут относиться к своим клиентам иначе как формально; с этой стороны они ничем не
отличаются от мужика, который на задворках режет баранов и телят и не замечает крови.
Впрочем, такие свойства русского мужика издали только бросаются в глаза и кажутся достойными порицания; на самом деле они
отличаются от свойств других
людей только формою, которая у простолюдина немного погрубее — погрубее потому, может статься, что простодушнее…
И полено одно
от другого хоть сучком, да
отличается, а тут хотят
людей так обстрогать, чтобы все на одно лицо были…
От этого в нашем обществе на смену неприятной манерности явилось потом поразительное неумение держать себя в кругу порядочных
людей, в чем
отличаются даже и те, которым надо бы служить примером благовоспитанности для прочих.
— Как, вы не знаете, чем
отличаются голые гады
от пресмыкающихся? — спрашивал Персиков. — Это просто смешно, молодой
человек. Тазовых почек нет у голых гадов. Они отсутствуют. Тэк-то-с. Стыдитесь. Вы, вероятно, марксист?
Люди — глупы уже потому, что почти все они, скрыто или явно, считают себя умнее его; они выдумывают очень много лишнего; возможно, что они делают это по силе какой-то слепоты, каждый хочет
отличиться от всех других, боясь потерять себя в
людях, боясь не видеть себя.
Она видит, что все вокруг её говорят уверенно, каждый что-то хорошо знает, она именно видит, как простые твёрдые слова, плотно пригнанные одно к другому, отгораживают каждому
человеку кусок какой-то крепкой правды,
люди и
отличаются словами друг
от друга и украшают себя ими, побрякивая, играя словами, как золотыми и серебряными цепочками своих часов.
Архитектура — одна из практических деятельностей
человека, которые все не чужды стремления к красивости формы, и
отличается в этом отношении
от мебельного мастерства не существенным характером, а только размером своих произведений.
Комедия «Горе
от ума» держится каким-то особняком в литературе и
отличается моложавостью, свежестью и более крепкой живучестью
от других произведений слова. Она как столетний старик, около которого все, отжив по очереди свою пору, умирают и валятся, а он ходит, бодрый и свежий, между могилами старых и колыбелями новых
людей. И никому в голову не приходит, что настанет когда-нибудь и его черед.
Иначе, впрочем, и не могло быть в то время: хотя Петр и уничтожил китайскую стену, отделявшую до него боярина
от окольничего, окольничего
от думного
человека и т. д., хотя он, признавши права заслуг и образования, дал всем простор идти вперед, но не могли же все вдруг приобресть образование и
отличиться заслугами.
Внутренний голос говорил мне, как надо играть Леара, и я на первой пробе репетировал согласно с внутренним моим чувством; но все на меня восстали и нашли, что это тривиально, что Леар будет смешон, и сам переводчик говорил то же; оно, конечно, казалось так, потому что язык пиесы и игра всех актеров были несколько напыщенны, неестественны, и простота моей игры слишком бы
от них
отличалась; но я знал через добрых
людей, что Шекспир изуродован в этом переводе или в этой переделке, и сам читал описание, с какою простотой игрывал эту роль Гаррик.
Мы, действительно умные
люди и
люди дела, тем-то и
отличаемся от болтушек, как… многие ваши знакомые… тем отличаемся-с, что не позволяем себя забирать в руки, а сами забираем в руки, как я вас забрал-с, хе, хе! да-с.
Против этого положения возражают многие, утверждая, что понятия и суждения существуют в
человеке при самом рождении, и что иначе он ничем бы не
отличался от животных, имеющих внешние чувства, столь же совершенные, а иногда и лучшие, чем
человек.
Мировой судья, помещавшийся по правую руку
от хозяйки,
отличался очень длинными ногами и необыкновенно коротким туловищем. Поэтому, когда он сидел, то над столом, подобно музейным бюстам, возвышались только его голова и половина груди, а концы его пышной раздвоенной бороды нередко окунались в соус. Пережевывая кусок зайца в сметанном соусе, он говорил с вескими паузами, как
человек, привыкший к общему вниманию, и убедительно подчеркивал слова движениями вилки, зажатой в кулак...
Эта камера не
отличалась от других ничем, кроме своего назначения, да еще разве тем, что в ее дверях не было оконца, которое, впрочем, удовлетворительно заменялось широкими щелями. Заглянув в одну из этих щелей, я увидел двух
человек, лежавших в двух концах камеры, без тюфяков, прямо на полу. Один был завернут в халат с головою и, казалось, спал. Другой, заложив руки за голову, мрачно смотрел в пространство. Рядом стояла нагоревшая сальная свечка.
Он никогда не
отличался общительностью, а за последний год стал еще больше сторониться
от людей, но с лица его не сходило угрюмое выражение упорной, затаенной мужицкой тоски.
Я уверен, что многочисленность
людей, имеющих привычку друг на друга сердиться, друг друга обвинять, зависит единственно
от того, что слишком немногие занимаются наблюдениями подобного рода; а попробуйте только начать всматриваться в
людей с целью проверки, действительно ли
отличается чем-нибудь важным
от других
людей одного с ним положения тот или другой
человек, кажущийся на первый раз непохожим на других, — попробуйте только заняться такими наблюдениями, и этот анализ так завлечет вас, так заинтересует ваш ум, будет постоянно доставлять такие успокоительные впечатления вашему духу, что вы не отстанете
от него уже никогда и очень скоро придете к выводу: «Каждый
человек — как все
люди, в каждом — точно то же, что и в других».
Начать с того, что скучные
люди не
отличаются никакими внешними знаками
от других
людей; одно из главных преимуществ скучных
людей заключается в том именно, что они так же разительно похожи друг на друга, как и на остальных смертных.
Церквей там вовсе почти не было, и русские
люди своими дикими обычаями сходствовали с соседними звероловами, черемисой и вотяками; только языком и
отличались от них.
Человек отличается от животных только тем, что у него есть способность мысли. Одни
люди увеличивают в себе эту способность, другие не заботятся об этом. Такие
люди точно как будто хотят отказаться
от того, что отличает их
от скота.
Только те, которые верят, что служение богу состоит в стремлении к лучшей жизни,
отличаются от первых — тем, что признают иную, неизмеримо высшую основу, соединяющую всех благомыслящих
людей в невидимую церковь, которая одна может быть всеобщею.
Христианское учение тем и
отличается от всех общественных учений, что оно говорит не о том или другом устройстве жизни, а о том, в чем заключается зло и в чем истинное благо жизни каждого
человека, а потому и всех
людей.
Кто ты? —
Человек. — Какой
человек? Чем
отличаешься от других? — Я таких-то родителей сын, дочь, я старый, я молодой, я богатый, я бедный.
Если
человек хочет
отличиться от других богатством, почетом, чинами, то сколько бы он ни возвеличивался, ему никогда не будет довольно, и он никогда не будет спокоен и радостен. Если же он поймет, что в нем живет то божественное начало, которое живет во всех
людях, то он тотчас же станет и спокоен и радостен, в каком бы он ни был положении, потому что будет понимать, что в нем есть то, что выше всего на свете.